Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Однако ж, всё рано или поздно начинается, продолжается, и заканчивается, исключая разве что омниверсум, да и про тот нам ничего толком не ясно. Так и моё путешествие подходит к закономерному завершению. Речь всё ещё про то, как вечером субботы я садился на первый после конца шаббата автобус.
Простившись с Игалом, в лучах закатного солнца, я добрался до остановки, в ста метрах от родного ангара. Любопытно, но междугородний по сути автобус стопорится и на внутренних городских остановках. Пока я куковал с голодным пузом, рядом образовался пожилой мужик, с которым мы не смогли столковаться на английском, но вот на русском – вполне. В Израиле частенько так: все говорят на английском, но если кто не говорит, то уж на русском тогда точно.
Он зачем-то рассказал мне историю про то, как в отель в Болгарии, где работает его сын, заселилась целая толпа геев, которые ходили за ручку и обнимались. Автобус пришёл заметно позже расписания, минут на двадцать, чему дедуля немало удивился.
Велосипед удалось загрузить легко и быстро, причём за него не взяли дополнительной платы – настоящее чудо. В салоне, прямо над головой водителя, стоит монитор, на который во время загрузки пассижиров транслируется видео из багажного отсека, во избежание. Комфортабельный экспресс домчал меня до Беэр-Шевы, где я буквально за 3 минуты пересел на бус в Тель-Авив, с тем же успехом загрузив вел и сумки. Свободных мест в автобусах хватает, курсируют они частенько.
Центральный вокзал Тель-Авива – место не для слабонервных. На момент постройки в 2010, он был самым большим автобусным вокзалом в мире – 7 этажей, и 29 эскалаторов и 13 лифтов. Построен он в неблагополучном районе, и после пустыни с дружелюбными туристами вызывал у меня дрожь в коленках своими толпами, грязью и неочевидной навигацией. По слухам, внутри и рядом ошиваются проститутки, наркоманы, нищие, бродяги и гопники мелкого пошиба. Сам я, пожалуй, тоже видел несколько подозрительную публику, но после целого дня на колёсах, в сумятице незнакомого ночного города не так-то просто разглядывать окружающее, пытаясь параллельно сберечь свои вещички. Фото не будет, поскольку генов осминога во мне нет, и третью руку пока не вырастил.
Были и персоналии неугрожающие, но занятные.
Арабы в гондорах (традиционных белоснежных одеяниях), африканские по виду женщины в цветастых, узорчатых и затейливых до невомзожности платьях, причём две штуки с одним мужиком: хочется пофанатазировать, что это муж с двумся жёнами. Чёрные, шоколадные, кудрявые и с макушками в кипах, люди в деловых костюмах и чуть ли не в трениках. Люди, люди, люди. Но то ли ещё ждало меня на следующий день!
К ночи мне удалось добраться до Натана, по ходу дела проколов колесо ещё разок. Летел на одном крыле, очень уж не хотелось клеить посреди вечернего шоссе, полного пробок на выезде от вокзала, и пустынного при приближении к спальным районам.
Поскольку шаббат, который как раз закончился, связан с другим популярным самоограничением иудаизма – кашрутом, который начнётся на следующий день, в воскресенье (тсс! опять забегаю вперёд), то расскажу и про него. Вопреки распространённому мнению, кашрут распространяется не только на еду, но я тут буду вести речь именно про пищевые продукты, как самое известное.
Разговаривать про кошерность, конечно, глупо с точки зрения здравого смысла - достаточно процитировать один абзац википеии, и всё становится на свои места.
- Животное должно быть зарезано в соответствии со всеми требованиями Галахи. Этот процесс называется шхита (ивр. שחיטה), а квалифицированный резник — шо(й)хет (ивр. שוחט). В соответствии с Галахой, одним из необходимых условий для кошерной шхиты является шхита одним плавным движением ножа, перерезающим одновременно большую часть (диаметра) трахеи и большую часть пищевода. Рваное движение ножа, задержка движения ножа, прокол тканей животного острым концом ножа делают шхиту некошерной, а животное — запрещённым в пищу евреям.
В Швейцарии, Швеции, Дании и Нидерландах шхита запрещена законом о защите животных как негуманный метод забоя скота.
То есть в странах цивизизации, которые основаны на научном мировоззрении и разуме, все эти древние уродства и абберации сознания просто-напросто запрещены.
Тем не менее, когда я летел в Израиль, озаботился проверкой, кошерны ли мои съедобные подарки – шпроты (ответ да, если производства Gamma-A) и бальзам Латвияс Бальзамс. Про последний мне вовремя подвернулся эксперт, подтвердивший, что на завод периодически приходит раввин, и ходит тюда-сюда по цехам, изучая производство, потом выдаёт сертификат.
Когда я писал кочсёрферам, лишь один из них был достаточно религиозен, чтобы строго соблюдать шаббат и кашрут. К счастью, судьба пожалела мои нервы, или он сам просёк, какой я хардкорный атеист. В любом случае, к этому человеку я не попал, хотя опыт, наверное, был бы интересным. Увы, чем старше я становлюсь, тем более циничным, злобным и раздражительным делаюсь. Исследования говорят нам, что пессимисты и циники видят мир более объективно, но счастливы они при этом менее. Если бы я занимался чем-то глобальным и важным, то предпочёл бы видеть окружающее яснее, но поскольку я просто живу в меру своих скромных сил, то сдаюсь – хочу быть счастливым, и верить в единорогов и невидимые нити, что нас всех связывают. Тем не менее, вряд ли мне легко бы далось погружение в религиозную картину быта.
Хватило и ответа на вопрос, зачем у Игала в ангаре две печки, который я недавно вам задавал. Ответ простой: одна для мясного, вторая для молочного. Дело в том, что туманную фразу: "Не вари козленка в молоке его матери" порастянули на такие просторы, что диву даёшься хитрожопости и фантазии толкователей.
3апрещено варить вместе мясо и молоко даже без намерения употреблять его в пищу. Запрещено само действие варки вне связи с тем, что с этим продуктом будут делать потом.
Поэтому запрещено даже разжигать огонь под кастрюлей, принадлежащей нееврею, из опасения, что в ней может быть смесь мяса с молоком, и, зажигая огонь, мы приведем к тому, что эта смесь будет вариться.
Подробно изложенный маразм, кому не лень мараться
В конце-концов из всего этого “мудрецы” сделали вывод, что мясное и молочное вообще рядом нельзя располагать. Никогда. В том числе греть в одной и той же печи, даже если всё помыть, и прошла уже тысяча часов.
Вывод из всего этого простой, но оттого не менее верный. Мы до сих пор находимся в сумерках разума. Цивилизация и прогресс, которые привели нас к нынешним вершинам (причём и гуманистическим вершинам) до сих пор являеются чем-то абтрактным и расплывчатым для огромной части населения планеты. Ограничения, не имеющие ныне смысла, и не несущие пользы, до сих пор диктуют жизнь миллиардов людей (индуистов, мусульман, христиан и мусульман как минимум). Вместо того, чтобы полагаться на наше понимание природных процессов, научные исследования, разум и логику, верующие полагаются на мифы, легенды и личный авторитет лидеров или писаний. Это грустно, особенно учитывая, что в моей родной Латвии таких людей – большинство, и по личным впечатлениям, и по статистике.